Ударим мудростью толпы по буллингу (гипотетические предложения)

В связи с резонансными фактами буллинга меня косвенно просили выразить свое мнение об этом (тэгали). Не будучи специалистом, отмалчивался, но потом спросили прямо. На тот вопрос тоже не ответил, потому что кроме осуждения самих фактов что-либо сказать не решался. Но все равно рефлексируешь по этому поводу. Вот результаты моих размышлений.

Первое, с чего надо начать – это привитие ценности ненасилия. Причем привитие не розовое, крендельно-пряничное, а ощутимое. Ценность в данном случае должна быть законом, и нарушение этого закона должно иметь серьезные последствия для нарушителя. Ценности должны быть общими для учителей, учеников, родителей.

Решение 1. Провозглашается ценность. Ценность распаковывается на нормы, правила, процедуры с системой мониторинга, контроля, наказаний для нарушителей нормы.

Это будет работать, и так в мире делают. Все восхищаются скромностью скандинавских миллионеров. На великах едут на работу, сами ходят в супермаркеты, носят одну и ту же куртку по сто лет. А почему? Потому что само общество не допускает демонстративной роскоши. Оступился, пожалуйста, будь наказан на ближайшие 100 лет.

Мой наставник Сабыржан аға говорит, что да, мы можем привить школьному сообществу внешние ценности, но ведь имманентные ценности у них другие и не обязательно благие для общества. Согласен. Но вся Европа живет в жестких рамках трансцендентных ценностей. Шаг влево, шаг вправо – наказание. Ни дыхнуть, ни пернуть. Все тихони-претихони. Поэтому они отрываются в других странах, разрешающих вольности, потому что у себя – низзя.

Второе, убрать все триггеры насилия в школе. Каждый раз, переступая порог любой школы, ты сразу становишься мишенью для грубого обращения охранников, вахтера, дежурного учителя. Ни приветствия, ни этикета. Моя нервная система возбуждается в таких случаях автоматически. Как убрать это? Нужны четкие правила и процедуры пропуска и допуска в школу, скрипты приветствия и разговоров. Жесточайшее соблюдение этики. В самой школе в отношении детей тоже убрать тригерры, заложенные в поведенческой практике и лексике школьного профессионального сообщества.

Решение 2. Составить по всем типовым коммуникативным ситуациям правила, процедуры, готовые шаблоны для разговоров.

Третье, скорее всего, у криминалистов и психологов уже давно имеются разработки, содержащие индикаторы, факторы развития и спусковые механизмы девиантного поведения. Это должно стать не только достоянием названных сфер, но и инструментом мониторинга и идентификации в организациях образования. С привлечением сильных экспертов из педагогики, психологии, криминалистики необходимо для всех учителей и школьного психолога составить карту индикаторов девиантного поведения, и незаметно, как бы между прочим постоянно мониторить поведение детей в школе. Эта самая сложная работа, потому что наука о криминале может напрячь ваши нервы. Мы не объявляем детей криминалом, мы просто берем разработки самой науки, чтобы уберечь детей от этого. И еще у наших же коллег есть соблазн приписать туда нелюбимчиков или просто свободолюбивых, прямолинейных или гиперактивных детей, обсуждать их, навешивать ярлык и даже попрекнуть.

 Решение 3. На основе методических разработок своевременно определять признаки девиантного поведения и отработать их преимущественно через работу школьного психолога.

Четвертое, на постоянной основе исследовать социальный контекст, в котором живут дети. Тут уже ученое сообщество должно помочь составить алгоритм исследований, методы обработки и интерпретации данных и процедуры принятия решений. А в самой школе незаметно, анонимно, как бы между прочим помогать детям, проживающими в сложных условиях. Это не всегда бедность. Это тирания одного из родителей. Это наличие дома тяжелобольных. Это отсутствие своего личного пространства, потому что квадратура дома не позволяет. Это влияние внешнего окружения, культ или героизация преступности, воспроизведение криминального поведения. Это многое-многое другое, мизерное в рамках социума, но вселенское и нерешаемое в масштабах ребенка.

Решение 4. Исследовать социальный контекст, в котором живут дети.

Пятое, настаивать перед родителями на том, что школа имеет свои «законы» и все живут по ним. Подписать типовое соглашение о том, что школа имеет право на выполнение определенных процедур, а родители с этим соглашаются. Даже просто проход детей через металлоискатели во время ЕНТ или их визуальный досмотр вызывает возмущение у родителей. А как быть с академической честностью, равенством всех перед экзаменами или, элементарно, с безопасностью самих же детей?

Решение 5. Разделить ответственность родителей за поведение детей через типовое соглашение о том, что они подчиняются нормам, правилам, процедурам, действующим в школе.

Шестое, признать, что буллинг, девиантное поведение являются постоянными элементами в поведении представителей общества. Важно своевременно это выявлять, отрабатывать. Но при их наступлении не следует лихорадочно посыпать голову пеплом, всех казнить и увольнять, играть на публику. Это выглядит очень гротескно на фоне случившейся трагедии. Надо хладнокровно действовать по готовым протоколам.

Решение 6. Составить карту процессов, разработанных для случаев, когда факт буллинга свершился. И действовать по ней.

Седьмое, первые шесть задач могут быть и непосильны школам. Но в стране есть столько фондов, НПО, которые специализируются на одном вопросе. Надо их просить помочь. Хотя чаще они просятся в школы, но их не пускают. Одни бы помогали находить материальную помощь, другие – давать консультации детям, их родителям и учителям по психологии, этикету, эмоциональному интеллекту и т.д. Третьи составили бы карту процессов для управленческих команд школ. Четвертые делали бы информационную поддержку. Пятые поставили бы антикризисные коммуникации на все типовые случаи, преимущественно профилактические. Много у фондов и НПО специализаций.

 Решение 7. Вовлекать негосударственный сектор в решение проблем школы.

Еще раз акцентирую внимание на том, что я не специалист по буллингу. Все мои размышления рассматривайте как гипотезу. Но буду рад, если реальные специалисты по этому вопросу разработают хорошие и жизненные, жизнеутверждающие решения.

Но важно одно: работу с буллингом надо институционализировать. А что такое институт – это ПОСТОЯННО ДЕЙСТВУЮЩИЕ ПРАКТИКИ. ПОСТОЯННО.

Даже если ничего ценного не найдете, это провакация для активации «мудрости толпы». Знакомы же с этим понятием?

КОММЕНТАРИИ

Камила Башарова:

– Вот уже несколько дней периодически думаю о буллинге в школе. Я выросла в нукусских микрорайонах и трудовой путь начала в Фабричном. Земляки и оттуда, и оттуда подтвердят, что буллинг в этих местах – норма жизни. Единственный коронованный вор в законе-казахстанец – Серик Голова – ученик нашей школы. Сборам грева на зоны «старшакам» позавидует сетевой маркетинг. И это тоже было нормой жизни. То есть все по-взрослому, без розовых соплей.

И (при глубочайшем уважении к Вашей экспертности) что-то подсказывает мне, что все эти прописанные политики в моей конкретно школе в лучшем случае будут пылиться в папках завучей и классруков на случай проверок чиновников разных мастей после очередного «пожара». Gulnara Abisheva и Федор Вассерман были в моей школе, не дадут соврать. Так вот, единственным действенным инструментом без формализма на сегодня вижу только одно – создание в школах такой атмосферы, чтоб дети в нее бежали с радостью. Каждый день. Конечно, звучит пафосно и обтекаемо, но весь этот пафос можно на практике создать рабочим инструментом – внедрением настоящего – без формализма! – школьного самоуправления. На изумленных глазах администрации школы Федор Яковлевич превратил 7д –  самых отчаянных хулиганов и бездельников – в коллектив сознательных юных граждан. Мы сидели, разинув рты. Потом я приехала в школу через несколько недель – впервые увидела, как радостно бегут дети в школу.

Врожденное занудство, которое сейчас политкорректно принято называть критическим мышлением, не давало мне покоя, и анализ опроса детей, их родителей и педагогов подтвердил резкое улучшение психологического микроклимата в школе. Причем меняли его сами дети, с учителями это тоже происходило, но сложнее.

Так вот есть работающий инструмент – нужно его пробовать.

А политики тоже нужны – только пусть их пропишут сами для себя и учителя, и дети. Своими внутренними убеждениями.

Aigul Kazzhanova:

– Очень правильно, нужно не прятать голову в песок, а менять атмосферу в школе! Доброта, искренность, любовь к детям и лучшие педагогические техники, которые пылятся на полках… вовлечение родительской общественности, все верно. А статья написана хорошо, с примерами и решениями, с болью и верой в лучшее, которое в этом жестоком мире должно начинаться со школы! Действительно, что многие дети сейчас видят дома?! Расслоение общества неимоверное, живут все как в иных временах… Нарывы надо вскрывать, а не прятать, и лечить правильно. Ученые&практики должны объединяться и выбирать лучшее для нашего общества, а не тянуть каждый одеяло на себя. Во главе угла дети, будущее каждой семьи и страны!

 Рустам Абилов:

– Не знаю, к какому пункту это добавить, но насилие и хамское поведение стало образом поведения, которое, как вирус, распространяется в ТИК ТОК и других соцсетях! Начиная от парламента, где «хайпуют» депутаты, и на улице, где водитель материт сотрудника полиции! Эти два примера объединяют – общие восхваляющие комментарии детей!

После таких видео все усилия школы – ветер!

Гульнар Мансур:

– Министерство внутренних дел РК, почему бы с Министерством информации и общественного развития Казахстана не снять серию соц роликов по профилактике правонарушений среди подростков? Какая ведется в этом направлении работа?

Руслан КАРАТАБАНОВ,
эксперт в области содержания образования и дидактики